|
НА МСВС Эти и другие сообщения и аналитические обзоры доступны Новости и комментарии Другие языки |
МСВС : МСВС/Р : Социальные вопросы Социальные перемены в постсоветской России — Ответ на письмо читателя2 октября 2001 г.Просьба! Знает ли кто-нибудь о существовании хорошего анализа по поводу изменений, произошедших в российском законодательстве с распада СССР. Конкретнее, мне хотелось бы знать те изменения, которые ухудшили жизненный статут граждан России. К примеру, изменения в законах о труде, гражданском кодексе, в семейном, и т.д. Заранее благодарен! CV, Сиэтл 19 сентября 2001 г. Уважаемый CV, Социальное и трудовое законодательство представляет собой историческое отражение преобладающего общественного и политического режима. Старое советское трудовое и социальное законодательство первоначально было почти без изменений скопировано в законы, принятые Российской Федерацией после распада СССР. Но сами основы общественного режима драматично изменились одновременно с этим в пользу новых элитарных классов и за счет рабочего класса. Сталинистский режим Советского Союза сам являлся отражением глубоко противоречивой природы советского общества. Совесткое государство вышло из Октябрьской революции и было, теоретически и юридически, «рабочим» государством. Но режим пережил реакционное перерождение — против которого вела непримиримую борьбу Левая оппозиция, а затем Четвертый Интернационал, — и уже к тридцатым годам в Советском Союзе правила глубоко реакционная и привилегированная элита. Социальное и трудовое законодательство отражало это противоречие: существовали весьма прогрессивные законы о труде, но при этом царила повсеместная коррупция, а сами эти законодательные правила фактически игнорировались. Новый режим капиталистической России характеризуется игнорированием и уничтожением всех законов, препятствующих обогащению ничтожного меньшинства за счет большинства. Приватизация советского государственного имущества была основана на незаконном грабеже государственных ценностей и систематической криминализации правящих политических и хозяйственных элит. Экономические условия, преобладающие сейчас в процессе организации производства и управления капиталистическими предприятиями в России, диктуют предпринимателям, что они должны эксплуатировать рабочую силу в наиболее зверских условиях. В общем и целом, владельцы фабрик и заводов стремятся к тому, чтобы: как можно сильнее удлинить рабочий день; ввести минимально короткие перерывы; ускорить производительность труда путем интенсификации каждого движения работников; сократить и упразднить правила безопасности в целях того же повышения производительности труда; сократить продолжительность отпусков и т.д. Все социальные пособия, существовавшие в советский период (дома отдыха, заводские столовые и поликлиники, детские сады, летние лагеря и т.д.), на сегодня закрыты или приватизированы до такой степени, что большинство рабочих семей не могут ими пользоваться. Женщины оказались под еще более жестким давлением, чем мужчины. Законы о сокращенном женском рабочем дне и декретных отпусках могут еще оставаться в сводах законов, но на деле предприниматели требуют и добиваются полного упразднения этих законов. Женщин первыми увольняют, им первым урезают зарплаты. Допускаются даже еще более грубые издевательства, например, требования, чтобы молодые девушки спали с начальством, что стало сегодня горьким фактом жизни рабочего класса в России. Мы стремимся следить и регулярно анализировать на Мировом Социалистическом Веб Сайте развитие социальных отношений в республиках бывшего СССР. Вот лишь выдержки из некоторых статей, опубликованные нами за последний год: В статье «Правительство России готовится к еще большему ужесточению трудового законодательства» (16 мая 2000 г.), посвященной планам принятие Государственной Думой России новой редакции Кодекса Законов о Труде (КзоТ), мы отмечали, что это может стать «новым серьезным ударом по правам трудящихся России». «Главной основой для принятия нового КЗоТа стало усиление экономического кризиса в России после финансового краха августа 1998 года, ухудшение отношений с Западом после войны НАТО на Балканах и на фоне войны в Чечне, а также общий сдвиг официальной российской политики в сторону национализма и «сильного государства». В качестве обоснования для принятия нового Кодекса российское правительство заявляет о том, что он необходим для приведения законов о труде в соответствие с требованиями рыночной экономики. Под «рыночной экономикой» подразумевается, конечно, обеспечение интересов российской буржуазии и повышение ее конкурентоспособности на мировом рынке, а также ликвидация тех социальных гарантий и демократических прав трудящихся, которые еще сохранились в очень урезанном виде со времен СССР». Перечислив конкретные меры, предусмотренные проектом нового КзоТа, мы писали: «Этот перечень предусмотренных изменений далеко не полон, но и он позволяет оценить, насколько крупномасштабно и глубоко российский правящий класс собирается нанести удар по условиям жизни и труда самых широких слоев трудящихся России». «Согласно доводам сторонников рыночных реформ, новый КЗоТ должен лишь узаконить естественным образом сложившиеся к настоящему времени на предприятиях и в коммерческих фирмах взаимоотношения между хозяевами и работниками, что должно будет повысить «эффективность» российской экономики. В этой связи нелишне напомнить, что, с точки зрения действующего КЗоТа, творящийся сейчас произвол основан на унижении и издевательствах, коррумпированности чиновников и профсоюзных боссов, на обмане и запугиваниях. Другими словами, «сложившееся положение вещей» противоречит закону». Заканчивая статью и указывая на многочисленные злоупотребления, творимые хозяевами и администрациями на предприятиях, мы говорили: «Новый правительственный проект КЗоТа не только не предлагает никаких путей борьбы со всеми вышеперечисленными нарушениями. Наоборот, он стремится придать им статус законности, т.е. легализовать то бесправие, которое возникло за годы капиталистических реформ. Под сенью нового законодательства о труде чиновникам и предпринимателям можно будет творить еще больший произвол и не бояться понести за это ответственность. Таково будущее, которое предлагает подавляющему большинству граждан новый режим, основанный на безусловной защите системы частных прибылей». Статья «Правительство Путина приняло экономическую программу на ближайшие 10 лет: «Социальный договор» за счет бедных» (4 июля 2000 г.) анализировала программу экономического развития страны на ближайшие 10 лет, принятую на заседании правительства России 28 июня 2000 года. Эта программа, писали мы, «представляет собой один из наиболее радикальных либеральных проектов, принятых правительствами России в постсоветский период. Цель программы состоит прежде всего в том, чтобы обеспечить интересы узкого слоя новых частных собственников и окончательно демонтировать те социальные завоевания, которые еще продолжают оставаться в качестве наследия советской истории2. Подчеркивая, что программа, которую в продолжение восьми месяцев готовила группа под руководством Германа Грефа и которая называется «Стратегия развития страны на долгосрочную перспективу», содержит очень много ритуальных либеральных формулировок и заклинаний и исходит из довольно оптимистического варианта развития страны, мы отмечали, что «нет... никаких оснований предполагать, что эти надежды имеют какой-либо шанс на успех. Глубинные процессы оздоровления экономики до сих пор так и не начали работать, а относительная устойчивость российской экономики в данный момент обеспечивается главным образом высокими ценами на нефть и другие сырьевые ресурсы на мировом рынке, а также последствиями финансового краха августа 1998 года». «Окончательно отбросив всякие претензии на то, что развитие капиталистических реформ будет означать улучшение в положении большинства граждан, новые русские капиталисты собираются в еще большей степени переложить все общественные проблемы на плечи самых бедных и беззащитных членов общества. Они надеются также оградить свои позиции перед лицом конкуренции со стороны крупнейших международных компаний путем "укрепления государства"». Комментируя введение новой ставки подоходного налога для любых доходов, которая была установлена в размере 13 %, мы писали: «Согласно... новому проекту, бедные должны платить больше, чем прежде, в то время как налог на богатых снижается практически в три раза. Чтобы прикрыть, по существу, грабительский характер этого нововведения, правительство объявило о намерении повысить плату за некоторые услуги, которые якобы потребляются главным образом состоятельными гражданами». Оценивая другой важнейший элемент налоговой реформы — предложение о снижении социальных отчислений во внебюджетные фонды, которые одновременно были объединены в единый социальный налог (в размере 35,6 %), мы писали: «Таким образом, наиболее богатые граждане по существу вообще ничего не будут платить в систему государственного социального обеспечения. Последняя будет финансироваться исключительно за счет отчислений с доходов самих малообеспеченных граждан». «Откровенно провозглашенные новым правительством Путина принципы социального дарвинизма не встречают, по существу, никакого отпора со стороны каких-либо влиятельных общественных и политических сил. Принятые предложения никогда не выносились также на какое-либо широкое общественное обсуждение». «Это показывает, в какой степени существующий в России в настоящий момент режим безразличен к будущему большинства своих граждан, сколь глубока пропасть, оделяющая абсолютное большинство общества от узкой группы обогатившихся нуворишей вместе с их политическими лакеями. В свете объявленных правительством мер становятся понятны усилия Кремля по созданию "сильного государства" и установлению "диктатуры закона"». Подводя общие итоги планам российского правительства, мы писали: «Своим новым «социальным договором» оно пытается просто легализовать ту степень бесправия и отчуждения народных масс от принимаемых решений, которая сложилась к настоящему времени». Статья «Социальное положение в России: Процветание немногих на фоне всеохватывающего бедствия большинства» (5 октября 2000 г.) рассматривала правительственный документ под названием «Стратегию развития страны на долгосрочную перспективу», разработанный группой под руководством Германа Грефа, который занимает пост министра экономического развития и торговли. «Далекий от того, чтобы представлять собой разрыв с политикой ельцинского периода, которая породила беспрецедентный уровень социальной дифференциации, — говорилось в статье, — документ Грефа представляет собой еще больший шаг вперед по пути полного отказа нового правящего класса и созданного им государства от каких-либо социальных обязательств перед большинством граждан своей страны». «В «Стратегии» Грефа вопрос о социальной поляризации вообще полностью игнорируется. Предлагаемые же правительством меры ведут к еще большему росту социального неравенства. К таким мерам относятся прежде всего введение единой ставки подоходного налога в 13 %, а также установление регрессивной шкалы для уплаты единого социального налога». «Основные отрасли социальной сферы: здравоохранение, образование, культура - рассматриваются правительством исключительно с точки зрения снижения бюджетных расходов». «Взамен существовавшей прежде системы социальной поддержки предлагается развитие так называемой «адресной» помощи наиболее нуждающимся, что в действительности является лишь прикрытием для радикального сокращения всех видов помощи бедным». «Перспектива повышения заработной платы также не рассматривается правительством в качестве ориентира, а для всех категорий работающего населения предлагается увеличить пенсионный возраст (до 65 лет у мужчин и до 60 лет у женщин), хотя, например, уровень смертности среди мужчин в настоящий момент ниже 60 лет». «Очерк о реалиях трудовых отношений на постсоветской Украине: Внеэкономическое принуждение на капиталистическом предприятии», появившийся 9 января 2001 г., описывал ужасное положение и полнейшее бесправие рабочих на одном из крупнейших промышленных предприятий Днепропетровска. Автор статьи констатировал: «Апатия, глубокая подавленность и отсутствие интереса к широким социальным и политическим вопросам, отсутствие тенденций к солидарным действиям и даже намеков на возможность сопротивления, зацикленность на проблемах личного приусадебного хозяйства, — в таком состоянии пребывают в настоящий момент большинство рабочих ДЗПВ. Таковы, если брать шире, массовые настроения, царящие среди «постсоветского» пролетариата не только в Днепропетровске и индустриальном Приднепровье, но и по всей Украине в целом». «Таково то жестокое наследие, которое оставил после себя сталинизм и которое было дополнено духовным упадком в результате распада Советского Союза и краха надежд на рыночное возрождение «незалежной» Украины. Это состояние омертвления, которое может быть преодолено только в рамках совместных, интернациональных усилий наемных тружеников всего мира». В статье «Планы реформы электроэнергетики России — стратегия наступления на жизненный уровень рабочего класса» (3 февраля 2001 г.) анализировалась разработанная правительством России программа «Энергетическая стратегия России на период до 2020 года». Оценивая призывы правительства к экономии потребления электроэнергии и тепла, мы спрашивали о том, каким образом предполагается достижение этой цели и давали ответ: «Обычным в последние годы образом, то есть посредством повышения тарифов и путем реформы жилищно-коммунального сектора (т. е. все тем же повышением тарифов в этой области хозяйства)... программа «Энергетическая стратегия России на период до 2020 года» фактически представляет собой план генерального наступления на жизненный уровень рабочего класса». Подводя в этой статье некоторые экономические итоги десятилетия капиталистических реформ в России, мы писали: «Развал Советского Союза и приватизация разрушили единый топливно-энергетический комплекс страны. Резкий спад производства, достигающего по официальной статистике едва пятидесяти процентов от уровня 1990-го года (небывалый показатель в условиях мирной экономики), на некоторое время замаскировал проблемы энергетики. Однако итоги десяти лет капиталистического развития России разоблачают один из самых популярных аргументов сторонников восстановления рынка в СССР, утверждавших, что единственным лекарством против неэффективности бюрократического управления экономикой является рынок». «... Введение рынка не обеспечило необходимого объема капиталовложений для обновления производственных фондов и не повысило эффективность российской промышленности. В действительности главным мотивом, двигавшим программу капиталистической реставрации, служило не улучшение условий жизни большинства советских людей, а захват государственной собственности в частные руки со стороны государственной бюрократии СССР». Наконец, одна из последних публикаций МСВС по социальным вопросам называлась «Реализация планов пенсионной реформы усилит нестабильность в российском обществе» (12 июля 2001 г.) и была посвящена анализу планов российского правительства по проведению пенсионной реформы. Разоблачая утверждения кремлевских чиновников и политиков о том, что реализация этой реформы обеспечит нынешним и будущим пенсионерам более благополучное и стабильное существование на старости лет, мы писали: «В действительности, велика вероятность того, что через десять лет, когда придет время получения пенсии согласно новому пенсионному законодательству, выяснится, что очередной финансовый кризис превратил пенсионные накопления в ничто, как это произошло по меньшей мере дважды на протяжении последнего десятилетия со сбережениями российских граждан». «Можно не сомневаться в том, что при нынешней незащищенности лиц наемного труда, которая официально закреплена в новом варианте КЗоТа, принятом на днях в Государственной Думе в третьем чтении, работодатели под угрозой увольнения смогут навязать наемным работникам свои условия выплаты заработной платы, которые ухудшают их положение в отношении будущего накопительного пенсионного обеспечения». «Демографическая статистика России и других стран распавшегося Советского Союза — падение рождаемости, увеличение смертности, сокращение средней продолжительности жизни — такова, что фактически позволяет охарактеризовать социальную политику капиталистического режима как систематическое истребление пожилых и престарелых людей до наступления того момента, когда они могли бы воспользоваться благами (весьма призрачными) пенсионного отдыха». «В целом, нетрудно заметить, что пенсионная реформа в России является лишь подражанием тому, что происходит на Западе. Столь же нетрудно предсказать результаты этой реформы. Помещение пенсионных накоплений в акционерный капитал делает пенсионеров заложниками фондового рынка. Возможные последствия этого наглядно демонстрируются мартовским падением фондового рынка в США и его воздействием на американский рабочий класс и средний класс». «Средства массовой информации, стоящие на службе правящих классов, стремятся внушить обществу мысль о том, что проблемы пенсионного обеспечения вызваны прежде всего «ухудшающейся демографической ситуацией», то есть уменьшением количественного соотношения между работающими и пенсионерами. Это совершенно лживое объяснение, поскольку дело не в том, что мировому сообществу не хватает рабочих рук для обеспечения жизненных средств неработающих индивидов, а в том, что способность производительных сил удовлетворить потребности всех людей постоянно наталкивается на ограничения, налагаемые капиталистическими производственными отношениями». «Проблема пенсионного обеспечения является частным моментом общего социального вопроса и поэтому не может быть решена в отрыве от насущных задач всего человечества. Система прибыли, говорим ли мы о ведущих империалистических державах или о неразвитых странах, не способна решить эту проблему в силу неразрешенности коренного противоречия, присущего капиталистической системе: между общественным характером производства и частной формой присвоения его плодов. Ее идеологи пытаются навязать наемным работникам протестантскую формулу «каждый сам за себя, один Бог за всех», изображая социальную проблему частным делом каждого человека. Капиталисты, стремясь к «дешевому государству», хотят, чтобы оно сбросило с себя непомерный, по их представлениям, груз социальных обязательств, ограничившись лишь исполнением полицейских и милитаристских функций». «Между тем необходимого и достаточного для человеческого образа жизни пенсионного обеспечения нельзя достичь без ликвидации социального неравенства, царящего в капиталистическом обществе. Единственной реальной альтернативой капиталистической реформе пенсионной системы является борьба рабочего класса за переустройство общества на социалистических началах. Рабочий класс должен заменить современное национальное государство, которое является «сторожем» буржуазии, своим международным союзом, который встанет на страже интересов людей труда. Переход власти в руки рабочих будет первым шагом на пути реорганизации производства и перераспределения общественного богатства в соответствии с потребностями большинства простых граждан. Рабочий класс, принимая социалистическую программу как руководство к действию и выступая как самостоятельная политическая сила, представляемая интернациональной революционной партией, может и должен решить эту всемирно-историческую задачу». С уважением,
Феликс Крайзель, 24 сентября 2001 г.
Смотри также:
|