НА МСВС

Эти и другие сообщения и аналитические обзоры доступны
на английском языке по адресу www.wsws.org

Новости и комментарии
Социальные вопросы
История
Культура
Наука и техника
Философия
Рабочая борьба
Переписка
Трибуна читателя
Четвертый Интернационал
Архив
Что такое МСВС?
Что такое МКЧИ?

Книги

Другие языки
Английский
Немецкий
Французский
Итальянский
Испанский
Индонезийский
Польский
Чешский
Португальский
Сербохорватский
Тамильский
Турецкий
Сингальский

МСВС : МСВС/Р : История

Рой Медведев - жрец полуправды

Феликс Крайзель
9 декабря 1999 г.

Нижеследующая статья является третьей частью очерка, который продолжает серию статей, посвященных анализу взглядов известного советского диссидента и "социалиста" Роя А. Медведева. Под названием "Международный социализм или национал-реформизм? Размышления по поводу книги Роя Медведева Капитализм в России? (Москва, 1998 г.)" они были опубликованы на МСВС 24 сентября, 14 и 15 октября.

Часть 3 | Часть 1 | Часть 2 | Часть 4 | Часть 5

Внешняя политика и борьба с фашизмом

"Внешняя политика всегда и везде - продолжение внутренней, ибо ведется тем же господствующим классом и преследует те же исторические задачи. Перерождение правящего слоя в СССР не могло не сопровождаться соответственным изменением целей и методов советской дипломатии. Уже "теория" социализма в отдельной стране, впервые возвещенная осенью 1924 года, знаменовала стремление освободить советскую внешнюю политику от программы международной революции" (1).

В 1924-27 годах все более крутой поворот правящей верхушки в Кремле к политике "черепашьего хода" в построении социализма и примирения с буржуазными группами внутри СССР означал на мировой арене примирение со status quo в международной политике. Признав задним числом стабилизацию в Европе и прогнозируя долгие годы капиталистического бума, дуумвират Сталина-Бухарина повел политику Коминтерна на сближение с оппортунистами в рабочем движении в Европе (Англо-Русский профсоюзный комитет) и с буржуазными националистами на Востоке (вступление Китайской компартии в Гоминдан и союз с Чан Кайши).

Внутренняя политика поблажек буржуазным тенденциям внутри России вскоре завела в тупик: государственная промышленность развивалась слишком медленно, богатые крестьяне (кулаки) и нэпманы в городах росли и крепли слишком быстро. Социальная основа режима - промышленные рабочие - чувствовали себя все менее уверенно и ненадежно, ведь их собственная партия вела политику блока с внутренней буржуазией. Ослабление социалистических и усиление капиталистических сил угрожало подорвать устои рабочего государства. Это положение усугублялось тем, что наиболее сознательные социалистические элементы большевистской партии были в загоне: их уже гнали в отдаленные места заключения. Фракция Бухарина и Рыкова предлагала латать хозяйственные дыры дальнейшими уступками богачам. Центристская фракция вокруг Сталина в 1928 году после разгрома Левой оппозиции сделала резкий зигзаг налево и повела курс на "сплошную коллективизацию" и форсированную индустриализацию "любой ценой".

Во внешней политике тоже произошел переворот. Оппортунистические союзы с профсоюзными бюрократами в Англии и с Чан Кайши в Китае в 1925-27 годах привели к катастрофам. Правый поворот Коминтерна свел на нет самостоятельную коммунистическую политику и, таким образом, провалил Китайскую революцию и английскую Всеобщую забастовку. В 1928 году Сталин подготовил для себя почву для борьбы против Бухарина, который продолжал еще оставаться официальным вождем Коминтерна и вместе со своими сторонниками все еще занимал важнейшие посты в руководстве. К этому времени Коминтерн был полностью бюрократизирован: внутренняя демократия первых лет была уничтожена, руководители всех секций назначались сверху, дискуссии были запрещены, инакомыслящие и диссиденты исключались из партии. Бюрократический террор внутри РКП(б) сопровождался аналогичной политикой бюрократической администрации во всех остальных секциях Коминтерна: сознательные борцы изгонялись из партий, их места занимали гибкие лизоблюды, покорные командам Кремля. Принципиальная марксистская агитация и пропаганда заменялась беспринципными зигзагами и ультимативными ультра-революционными фразами.

Итак, начиная примерно с 1929 года "левый" крен внутри СССР сопровождался таким же "левым" зигзагом на международной арене. Фашизм получил упрощенное определение как наиболее агрессивная фаза империализма. При этом упускалась из виду массовая мелкобуржуазная социальная база фашизма, его радикальные плебейские лозунги и его происхождение из ошибок и поражений пролетарской революции. Сталинистская политика также закрыла глаза на тот факт, уже известный по опыту Италии, что победоносный фашизм уничтожает все рабочие организации, включая и реформистские, что реформистам и фашистам ужиться вместе невозможно, и рабочий класс обязан, перед угрозой собственного уничтожения, объединиться для борьбы.

В 1929 году Бухарин был заменен во главе Коминтерна В. Молотовым. Чиновники Коминтерна объявили, что начался "третий период" революционного движения, что коммунистические партии должны готовиться к непосредственной борьбе за власть, что главным врагом являются реформисты в социал-демократических партиях. Социал-демократов назвали "социал-фашистами", и Коминтерн призвал применять любые средства для борьбы с ними, даже негласное сотрудничество с фашистами и другими националистическими буржуазными организациями. В августе 1931 года, например, КПГ голосовала вместе с национал-социалистами во время так называемого "красного референдума", который был направлен против социал-демократического правительства Пруссии.

На Западе вопрос о развитии фашизма в Германии был в свое время хорошо изучен. Все честные историки справедливо осудили гибельную авантюристскую политику Сталина (теорию "социал-фашизма") и близорукую политику социал-демократов (поддержка Гинденбурга и буржуазной легальности) и признали, что программа Троцкого (единый рабочий фронт) являлась наиболее перспективным ответом рабочего класса на угрозу фашизма. В свое время даже восточно-германские сталинисты признали задним числом, что политика их партии была гибельной и что Троцкий был прав.

Германская социал-демократическая партия являлась ведущей политической партией страны, часто была партией правительственной коалиции. Ее политика состояла в поддержке Веймарской конституции любыми средствами, в поддержке либеральных, или наименее реакционных, буржуазных партий. В условиях невыносимого хозяйственного кризиса, когда массы искали радикальную альтернативу существующему положению, эта политика поддержки status quo отталкивала мелкобуржуазные слои от рабочего класса к национал-социалистам, которые обещали крутые изменения к лучшему. СДПГ продолжала оставаться в рамках легальности даже тогда, когда вооруженные штурмовики повели борьбу за овладение городскими улицами, громили рабочие клубы и профсоюзы. Она продолжала эту страусовую политику даже после прихода Гитлера к власти и пыталась приспособиться к нацистской диктатуре.

Все это время Троцкий и его сторонники развивали активную агитацию в пользу единого фронта всех рабочих партий, профсоюзных и культурных организаций против фашистской опасности. Эта агитационная деятельность не смогла вовремя пробиться сквозь преграды, которые партийная бюрократия КПГ и СДПГ ставила на пути немногочисленных сторонников Левой оппозиции. Победа Гитлера, разгром рабочих партий и организаций явились ужасным подтверждением правильности анализа и политики троцкистов.

Под угрозой остракизма и исключения из партии сталинцы в заграничных секциях Коминтерна продолжали молчать об этих событиях и о собственных ошибках. Внутри СССР разговоры о преступных ошибках Сталина и правоте Троцкого карались смертной казнью. Лишь после XX съезда КПСС стало возможным очень осторожно признавать эти факты. Восточногерманские сталинисты в СЕПГ в своей официальной истории были вынуждены осудить собственную политику, не упоминая, конечно, о роли Троцкого (2).

Эта история до сего дня неизвестна по-настоящему в России и других экс-сталинистских странах. Задача честного историка заключается в выяснении этих событий перед своей аудиторией. Посмотрим, как выполняет Рой Медведев эту обязанность.

В своем очерке Дипломатические и военные просчеты Сталина в 1939-1941 гг., опубликованном в сборнике Связь времен Медведев пишет:

"Эта борьба (между коммунистами и социал-демократами - Ф.К.) продолжалась и на протяжении 20-х годов, когда не только Сталин, но также Троцкий, Бухарин, Зиновьев, Каменев и другие руководители ВКП(б) (выделение наше - Ф.К.) соревновались друг с другом в обвинениях по адресу социал-демократических партий. Обвинение в социал-демократизме было тогда едва ли не самым оскорбительным для большевика. Ошибочные определения социал-демократии как "социал-фашизма", "умеренного крыла фашизма", "главной социальной опоры фашизма" можно найти даже в документах и программе Коминтерна, принятой на его VI конгрессе в 1928 г. Но в 1930-1932 гг. такой экстремизм большевистского руководства становился особенно опасным, ибо он мешал установлению единого фронта рабочего класса в борьбе против наступления фашизма... С особенным рвением в начале 30-х годов Сталин нападал на левых социал-демократов, имевших определенное влияние среди рабочего класса и наиболее активно выступавших против фашизма... Наиболее серьезный ущерб эта сектантская позиция причинила Германии, где угроза фашизма была особенно значительной... Можно не сомневаться, что при наличии единого фронта коммунисты и социал-демократы сумели бы не только в 1930, но даже в 1932 г. остановить наступление фашизма. А они в это время продолжали ожесточенную борьбу друг с другом" (3).

В своей главной книжке О Сталине и сталинизме Медведев пишет приблизительно то же самое (4). Но в своей более ранней монументальной работе, создавшей ему репутацию "честного социалистического историка", он гораздо более детально описывает события конца 20-х и 30-х годов, более резко и документально рассказывает о преступной политике Сталина, открывшей Гитлеру дорогу к власти, и исключает Троцкого из числа проповедников теории "социал-фашизма":

"Впрочем, подобного рода определения можно было нередко встретить тогда и у Бухарина, Каменева и Зиновьева" (Выделение наше - Ф.К.) (5).

Эта огромная 1136-страничная книга была издана в Нью-Йорке в 1974 году под названием К суду истории и в сокращении была переведена и опубликована на нескольких европейских языках. Как мы видим, в заграничной версии Медведев воздерживается от столь лживого намека, который был бы к тому же немедленно разоблачен. В этой огромной книге он просто опускает из своего рассказа упоминание об альтернативной программе Троцкого и о борьбе Международной Левой оппозиции за единый рабочий фронт против фашизма.

Итак, в вопросе о фашизме и политике Коминтерна российская книга Медведева в 1992 году пытается создать у неосведомленного читателя впечатление, будто Троцкий придерживался такой же гибельной политики, что и сталинский Коминтерн. Публикации Медведева за границей в 1970-е и 80-е годы более правдоподобны: они кривды не утверждают, но и правды не говорят.

Хозяйственное развитие СССР и Левая оппозиция

Мы уже указывали вкратце на некоторые предложения Левой оппозиции в вопросах хозяйственного строительства СССР. Начиная с 1923 года, ведущие представители оппозиции Троцкий, Е. Преображенский, Л. Пятаков и другие настаивали на необходимости поставить во главу угла долговременное планирование и развитие тяжелой промышленности. Левая оппозиция предлагала увеличить налогообложение зажиточных слоев города и деревни в пользу развертывания промышленности. Преображенский выступил за перекачку средств из деревни в промышленность, открыто называя такие меры "первоначальным социалистическим накоплением" и проводя подобным образом своеобразную историческую аналогию с эпохой становления капитализма. Сторонники "социализма в одной стране" и "черепашьего шага" Сталин, Бухарин, Рыков и др. возражали, утверждая, что индустриализацию нужно сдерживать и ограничивать возможностями середняцкого и кулацкого рынка. Сталин в апреле 1927 года сказал по поводу планов строительства Днепростроя, что приступать к строительству днепровской гидростанции было бы для страны то же самое, что для мужика покупать граммофон вместо коровы.

Политика большинства привела в 1927 году к товарному дефициту и кризису хлебного рынка, поставив рабочий класс России перед угрозой голода. Сталин и его клика переметнулись от политики "черепашьего шага" к силовым мерам индустриализации и плану "пятилетка в четыре года". Оппозиция в лице своих несдавшихся представителей возразила, что жандармская коллективизация и индустриализация "любой ценой" приведут к хаосу и огромным накладным расходам. (В последнее время многие российские историки обвиняют оппозицию в авторстве идей сталинской индустриализации и коллективизации. Нужно заметить, что такие бывшие представители оппозиции, как Пятаков и Преображенский, запели осанну Сталину лишь после того, как капитулировали перед его жандармами). Несогнувшиесы лидеры оппозиции продолжали критиковать перегибы "левого курса" так же, как ранее они критиковали близорукость "правого курса".

Итак, оппозиция вела курс на постепенную плановую индустриализацию, а Сталин метался справа налево, от одной катастрофы к другой. Вот что пишет Р. Медведев по этому поводу:

"Критические замечания Троцкого по поводу политики Сталина были в большинстве случаев совершенно справедливы. Троцкий предлагал приостановить сплошную коллективизацию, заменив ее осторожным кооперированием на основе строгой добровольности и в соответствии с реальными ресурсами страны. Приостановить административное раскулачивание и вернуться к политике ограничения кулачества. Сократить нереальные планы сталинской сверхиндустриализации" (6).

Левая оппозиция и Четвертый Интернационал на всем протяжении истории СССР пристально рассматривали хозяйственные и политические процессы его развития. Мы указывали на дорогостоящие эклектические зигзаги Сталина и его наследников, которые постепенно подрывали и наконец уничтожили все завоевания Октября. До 1991 года Четвертый Интернационал призывал к пролетарской политической революции против бюрократии, которая смела бы паразитическую привилегированную элиту и восстановила бы движение по направлению к социальному равенству и рабочей демократии. Медведев, напротив, шептал на ухо советы правящей бюрократии, как ей провести ряд реформ, которые помогут ей удержать власть в своих руках.

Социализм в одной стране

Самым важным пунктом, так сказать, лакмусовой бумажкой нашей лабораторно-исторической проверки следует считать, конечно, вопрос о возможности построения социализма в одной стране. Маркс и Энгельс, Ленин, Люксембург и Троцкий неустанно говорили о мировой социалистической революции; о том, что капитализм есть мировая система, и социализм поэтому тоже должен стать мировой системой. В одной из своих ранних книг, написанной, правда, для иностранного читателя, Медведев признается, что идея о невозможности социализма в одной стране была одним из доктринальных положений марксизма, включая и всех российских марксистов поколения Ленина и Троцкого (7).

В 1930-м году, в предисловии к немецкому изданию книги Перманентная революция Троцкий объясняет исходную точку марксизма:

"Марксизм исходит из мирового хозяйства, не как суммы национальных частей, а как могущественной самостоятельной реальности, которая создается международным разделением труда и мировым рынком, властно господствующим в нынешнюю эпоху над национальными рынками. Производительные силы капиталистического общества давно уже переросли национальные границы. Империалистическая война явилась одним из выражений этого факта. Социалистическое общество должно представлять собою в производственно-техническом отношении более высокую стадию по сравнению с капитализмом. Задаваться целью построения национально-замкнутого социалистического общества значило бы, несмотря на все временные успехи, тянуть производительные силы назад даже по сравнению с капитализмом. Пытаться, независимо от географических, культурных и исторических условий развития страны, составляющей часть мирового целого, осуществить самодовлеющую пропорциональность всех отраслей хозяйства в национальных рынках, значит гоняться за реакционной утопией. Если провозвестники и сторонники этой теории участвуют тем не менее в интернациональной революционной борьбе (с каким успехом - вопрос другой), то это потому, что они, как безнадежные эклектики, механически сочетают абстрактный интернационализм с реакционно-утопическим национал-социализмом" (8).

Вопрос о возможности построения самостоятельного социалистического государства неразрывно связан с теорией "перманентной революции". В начале двадцатого столетия Троцкий подчеркивал, что мировая капиталистическая конкуренция подрывает основы для роста капиталистической России и не оставляет для российской буржуазии возможностей дальнейшего развития. Он первым из марксистов вскоре после революции 1905 года разработал тезис о том, что именно из-за хозяйственной и культурной отсталости России и слабости национальной буржуазии будущая российская революция первой выдвинет к власти рабочее правительство, которое поставит в программу дня социалистическое переустройство общества. В брошюре Итоги и перспективы, опубликованной в 1906 году, он писал:

"Русская революция создает, на наш взгляд, такие условия, при которых власть может (при победе революции ДОЛЖНА (выделение автора - Ф.К.)) перейти в руки пролетариата, прежде чем политики буржуазного либерализма получат возможность в полном виде развернуть свой государственный гений" (9).

Примечательно, что Рой Медведев ни в одной из своих исторических работ, предназначенных для русского читателя (К суду истории, О социалистической демократии, О Сталине и сталинизме), не разъяснил читателям суть этой теории (мы будем благодарны, если читатели укажут нам на такое объяснение). В одной из своих книг, написанной опять-таки для западной аудитории, он цитирует отрывок из книги Троцкого Перманентная революция, но только то место из брошюры Итоги и перспективы, где Троцкий объясняет, что победоносный пролетариат России не сможет построить социализм иначе, как с помощью социалистической революции в передовых странах. В то время (1981 год) Медведев высмеивал Троцкого за эту "нелепую" идею и все еще утверждал, что социализм, хоть и плохой, был в России построен. В книге О Сталине и сталинизме Медведев пишет:

"Даже тогда, когда Троцкому приходилось признавать значительные успехи социалистической промышленности и прочность созданного в СССР строя, "который обнаружил такое жизненное упорство, которого никто не предвидел, даже самые большие оптимисты в нашей среде", он не забывал добавить, что дальнейшие успехи социалистического строительства возможны лишь на основе мировой пролетарской революции и на базе международного хозяйства" (10).

Медведев совершенно прав в своем "обвинении" по адресу Троцкого, и сегодня мы можем убедиться в том, насколько оправдалось это важнейшее положение марксизма о невозможности национально-ограниченного социалистического хозяйства. Ни в России и других республиках бывшего Союза, ни в странах Восточной Европы, ни в Китае, на Кубе, в Северной Корее или во Вьетнаме социализма построено не было. Во всех этих странах развитие общества идет к разным формам капитализма, в большинстве случаев, к отсталому, полуколониальному, компрадорскому, полицейскому капитализму.

Примечания:

1. Преданная революция, Москва, стр. 155.
2. См. издание Института марксизма-ленинизма при ЦК СЕПГ Geschichte der Deutschen Arbeiter Bewegung, Dietz Verlag, Berlin, 1966, Bd. 4, стр. 168, 171, 239, 288 и др.
3. Связь времен, Ставрополь, 1992 г., стр. 242, 243.
4. См.: О Сталине и сталинизме, М., Прогресс, 1990, стр. 278-280.
5. К суду истории, Нью-Йорк, Alfred A. Knopf, стр. 295.
6. О Сталине и сталинизме, стр. 288.
7. Leninism and Western Socialism, London, Verso Press, 1981, p. 169.
8. Перманентная революция, Бостон, США, изд. Искра-Research, 1995, стр. 288.
9. Там же, стр. 196-197.
10. О Сталине и сталинизме, стр. 289.

Смотри также:

Рой Медведев - жрец полуправды (часть вторая)
[3 декабря 1999 г.]

Рой Медведев - жрец полуправды (часть первая)
[1 декабря 1999 г.]