НА МСВС

Эти и другие сообщения и аналитические обзоры доступны
на английском языке по адресу www.wsws.org

Новости и комментарии
Социальные вопросы
История
Культура
Наука и техника
Философия
Рабочая борьба
Переписка
Трибуна читателя
Четвертый Интернационал
Архив
Что такое МСВС?
Что такое МКЧИ?

Книги

Другие языки
Английский
Немецкий
Французский
Итальянский
Испанский
Индонезийский
Польский
Чешский
Португальский
Сербохорватский
Тамильский
Турецкий
Сингальский

МСВС : МСВС/Р : Новости и комментарии : Европа : Германия

Версия для распечатки

Натан Штайнбергер умер в возрасте 94 лет

Жизнь, отданная борьбе против фашизма и сталинизма

Верена Нээс
18 марта 2005 г.

26 февраля в берлинском госпитале в возрасте 94-х лет скончался Натан Штайнбергер. Его жена Эдит умерла за четыре года до этого. Натан и Эдит Штайнбергеры были в числе последних представителей поколения, которое жило в эпоху революционных потрясений и трагических поражений рабочего движения. Их жизни были неразрывным образом связаны с ужасным опытом фашизма и сталинистского террора, который они — будучи членами Коммунистической партии Германии, оказавшимися в СССР — сумели пережить.

Родившись в 1910 году и будучи младшим сыном в религиозной еврейской семье из Берлина, Натан рос в условиях относительной бедности. Его самые ранние впечатления о мире были связаны с воспоминаниями о войне и голоде, а также о последовавших вслед за тем революционных битвах берлинских рабочих. Он испытал также влияние культурного подъема 1920-х годов. В пятилетнем возрасте он стоял в очереди за покупкой билетов в оперу и театр для своей старшей сестры. Его старший брат репетировал на дому с театральной группой дадаистов. Сам Натан зарабатывал свои первые карманные деньги, выступая статистом в различных постановках. Вплоть до преклонного возраста он неизменно восхищал друзей и посетителей своими познаниями в области литературы и живописи.

Когда началась Первая мировая война, Натану было четыре года; когда произошла Русская революция — он был в возрасте семи лет. Уже находясь в девяностолетнем возрасте и отвечая на вопрос о своих детских воспоминаниях, Натан рассказывал: "Русская революция закружила в Берлине круговерть. Каждый говорил о Ленине и Троцком. Оглядываясь назад, я могу с полной определенностью сказать, что события в России оказали огромный эффект на жизнь в Берлине и во всей Германии".

Несколько крупнейших демонстраций и уличных столкновений ноябрьской революции 1918 года произошли в непосредственной близости от дома, в котором жила семья Штайнбергеров. Натан и его младший брат Лео часто играли пустыми гильзами, которые они собирали среди развалин, оставшихся после столкновений между сторонниками Союза Спартаковцев (Spartakusbund — организация, во главе которой стояли роза Люксембург и Карл Либкнехт; позднее она стала одной из важных составных частей Компартии Германии) и солдатами из "Фрайкорпс" (Freikorps — реакционная полувоенная организация). Часто после школы Натан участвовал в демонстрациях, а по вечерам уходил из дома для того, чтобы присутствовать на горячих политических дебатах рабочих из КПГ, НСДПГ (Независимая Социал-демократическая партия Германии) и СДПГ, которые проводили дискуссии в расположенных неподалеку залах публичных собраний.

Под влиянием своего старшего брата Адольфа, убитого позднее нацистами в концлагере Маутхаузен, Натан вступил в коммунистическое движение. В возрасте 14 лет он стал членом Союза Коммунистической Молодежи (Kommunistischer Jugendverband) и участвовал в создании Коммунистической Фракции Школьников (Kommunistische Pennaelerfraktion), а также Союза Социалистических Школьников (Sozialistischer Schuelerbund), в которой играл одну из ведущих ролей.

Натан также довольно рано близко познакомился с проблемами немецкого рабочего движения, которое пыталось повторить в Германии опыт русской революции.

Вспоминая о событиях 1923 года, он говорил, что это был год великих надежд и трений между рабочими из Коммунистической и Социал-демократической партии. Забастовки не прекращались в течение всего этого года: "В воздухе витало осязаемое ощущение: каждый, кто интересовался политикой, чувствовал, что скоро это должно произойти, — вспоминал Натан. — Все мы, берлинские рабочие и молодежь, напряженно ждали немецкой Октябрьской революции. Я очень ясно чувствовал это в то время". Тем сильнее было разочарование, когда руководство Компартии Германии тянуло так долго, что упустило решающий момент. "Однажды я понял, что все кончилось. Внезапно все утихло. Я не могу это объяснить, но внезапно ушло все возбуждение, а разочарование охватило очень многих. Особенно разочарованными оказались рабочие, которые не были членами КПГ. В течение нескольких дней стояла подавляющая тишина".

По следам борьбы, которая возникла в русской Компартии между фракцией Сталина и Левой оппозицией во главе с Львом Троцким, конфликт также разразился и внутри КПГ. Хотя Натан был еще слишком молод для понимания политических вопросов, он и вся его ячейка были исключены в 1926 году из Союза Коммунистической Молодежи. Предлогом для этого стало то, что ячейка находилась под влиянием Карла Корша, известного критика официальной партийной линии.

Натан Штайнбергер продолжал оставаться активным членом Союза Социалистических Школьников. Он и его друзья не только обсуждали политические вопросы, но также организовывали дискуссии с такими писателями, как Эрих Кестнер, Арнольд Цвейг и другими. Они также проводили дебаты по вопросам психологии и сексуальности. После того как в 1929 году Натан сдал вступительные экзамены в колледж, он был зачислен студентом на медицинский факультет университета. Там он надеялся заняться своей любимой темой — психологией, однако вскоре переменил свою сферу интересов на политическую экономию. Областью его специализации стали вопросы сельского хозяйства, которые он изучал под руководством известного ученого Карла Витфогеля. Последний был в те годы представителем Международного Аграрного института в Москве.

Несмотря на свое исключение из рядов Союза Коммунистической Молодежи, Натан стал в 1928 году членом КПГ. Этот год стал началом бурных дискуссий в КПГ по поводу "теории социал-фашизма", развитую Сталиным и его последователями. Согласно этой теории нет никакой разницы между социал-демократией и фашизмом. Результатом этой самоубийственной политики стало то, что социал-демократические и коммунистические рабочие не смогли объединиться в общей борьбе против фашистской опасности.

Натан инстинктивно отвергал эти позиции. Позднее он вспоминал: "Эта ультралевая позиция была замешена на политическом невежестве. Большая часть тех, кто прошел через революционный опыт 1918 и 1923 годов, отвергал приравнивание СДПГ к фашистам. В любом случае я никогда не использовал фразу "социал-фашизм", когда вел уличную агитацию".

Именно в этот период Натан Штайнбергер впервые соприкоснулся с работами Льва Троцкого, который призывал к единому рабочему фронту рабочих КПГ и СДПГ против растущего влияния нацистов.

Однако в скором времени жизнь Натана Штайнбергера драматическим образом переменилась. По рекомендации Карла Витфогеля он был направлен в 1932 году в московский Аграрный институт, — даже несмотря на то, что не успел закончить свое обучение. Вместе с ним поехала его подруга Эдит, которая также была активным членом КПГ. Их пребывание в Москве предполагалось в продолжение двух лет, но когда Гитлер пришел к власти в 1933 году, для молодой пары закрылась возможность возвращения в Германию. Они не только были известны как члены КПГ, они были также евреями.

Натан и Эдит были потрясены поражением рабочего движения и победой фашизма в Германии. В то же время они обнаружили, что Советский Союз при сталинском режиме не имеет ничего общего с революционным оптимизмом 1920-х годов, который привлек их обоих в политику. В Аграрном институте старшие коллеги рассказывали Натану об ужасных и жестоких событиях, происходивших в сельских районах в ходе насильственной коллективизации. Он встречался со старыми большевиками, такими как Фриц Платтен, швейцарским революционером, близко сотрудничавшим с Лениным. Натан видел, как Платтен и другие старые члены партии оказывались в положении растущей изоляции. В это время сторонники Троцкого уже находились либо в ссылках, либо в тюрьмах. На партийных митингах, где присутствовал Натан, едва ли можно было услышать теперь открытые политические дискуссии. Партийная демократии все сильнее удушалась атмосферой бюрократизма и интриг.

В 1935 году Натан получил степень доктора наук, а его диссертация под названием "Политика национал-социализма в области сельского хозяйства" была опубликована. Однако вскоре его научная работа внезапно прервалась. После убийства руководителя ленинградской партийной организации Кирова начались чистки. Не только известные оппозиционеры, но также и все большее число членов партии, которые прежде всегда были лояльными последователями Сталина, попадали в лапы сталинистской секретной полиции ГПУ. В 1936 году Натан был уволен из Аграрного института. Поначалу он пытался сводить концы с концами, обеспечивая семью — в которой теперь появилась родившаяся в 1935 году дочь Марианна — тем, что давал уроки немецкого языка.

После первого Московского показательного процесса волна арестов поглотила немецких эмигрантов, бежавших от нацистов. Оглядываясь назад, Натан отмечал: "Сталин обрушился на всех, кто мог оказаться потенциальным критиком его политики. И он знал, что поражение в Германии было прежде всего результатом его политики".

Накануне празднования Первомая 1937 года Натан был арестован. Такая же судьба постигла в 1941 году его жену Эдит — в момент начала немецкого вторжения в Советский Союз. Их шестилетняя дочь была принята на воспитание еврейской семьей, с которой они были дружны.

Начавшаяся цепь мучений продолжалась вплоть до 1956 года. Натан сначала находился в Бутырской тюрьме, а затем был отправлен на Колыму. Он был обвинен в "контрреволюционной троцкистской деятельности". Его "вина" состояла среди прочего в том, что в возрасте 15 лет он был исключен из Союза Коммунистической молодежи Германии. Его жена была депортирована в трудовой лагерь в Казахстане, где ее единственной целью было выжить физически.

В Бутырской тюрьме Натан понял, что аресты не были случайными. Они были направлены главным образом против наиболее преданных членов партии, которые активно участвовали в Октябрьской революции. Свою первую тюремную камеру Натан делил с сыном левого оппозиционера Зиновьева и со старым большевиком и историком партии Владимиром Ивановичем Невским. Невский участвовал в руководстве военными соединениями в ходе революции 1917 года, был членом Петроградского Революционного комитета. В первом рабочем правительстве Ленина он занимал пост министра транспорта. Спустя несколько недель после появления Натана в Бутырке, Невский был уведен из камеры и расстрелян.

В отличие от почти всех своих друзей того времени Натан и Эдит образом сумели выжить. Воссоединившись со своей дочерью, они получили разрешение вернуться в Восточный Берлин, что произошло в 1956 году. Условием их жизни в ГДР было абсолютное молчание. Им не разрешали произносить ни единого слова о сталинских тюрьмах и лагерях. Только после падения ГДР и последующего распада Советского Союза Натан Штайнбергер получил возможность рассказать о своем опыте в годы сталинского террора. Вопреки поведению многих других бывших узников ГУЛАГа он не поддержал правую политику, а остался верен социалистическим идеалам своей молодости.

Натан использовал любую возможность, возникавшую перед ним, для того, чтобы объяснять, что нельзя уравнивать сталинизм с социализмом. По случаю своего 90-летнего дня рождения, которое он праздновал в кругу многих друзей и знакомых, Натан Штайнбергер следующим образом суммировал выводы, сделанные им на основании всей его жизни: "Я хочу помочь молодым людям понять, чем был сталинизм. Социализм должен быть очищен раз и навсегда от мусора фальсификаций и лжи; он должен быть раз и навсегда очищен от сталинизма. Режимы, существовавшие в Советском Союзе и в сфере его влияния, не имели ничего общего с социализмом".

Последние два года были нелегкими для Натана Штайнбергера. Он потерял свою жену и большинство старых знакомых, среди которых был Макс Кахане, который умер в прошлом году. Он был старым школьным другом, которого Натан знал еще со времен Союза Социалистических Школьников. Натан уже практически не мог писать, а его плохой слух сделал его жизнь трудной и тоскливой. Однако то, что всегда оставалось с ним, наряду с его чувством юмора и его давними друзьями, было его твердое убеждение в том, что новое поколение сможет усвоить уроки 1930-х годов и продолжить борьбу его поколения за построение лучшего общества.

Смотри также:
Интервью с Натаном Штайнбергером (1997)
(18 марта 2005 г.)