Заявление Комитета 19 января на митинге 19.01.2012. «Сегодня мы не обращаемся к вам «господа». Мы не обращаемся к вам «товарищи» или даже «граждане». Мы обращаемся к вам: люди! И вовсе не с точки зрения абстрактного гуманизма. Иногда человечность является понятием политическим. Поскольку есть политика, которая делает людей счастливее и продлевает их жизнь; и есть политика, которая делает их несчастнее и убивает их.
19 января 2009 года в центре Москвы были убиты Станислав Маркелов и

Анастасия Бабурова. Мы помним о них не только из-за их самоотверженности в достижении лучшей доли как для самых незащищённых и отверженных, так и для всех нас. Не только из-за их бесстрашия в борьбе с фашизмом, который пустил свои корни от подворотен до властей. Часто они делали то, что не делал кроме них никто. И сейчас, мы ежедневно осознаем отсутствие адвоката Маркелова и журналистки Бабуровой там, где сотням самых разных людей требуется бескомпромиссная адвокатская защита и солидарное журналистское освещение.
Три года назад их застрелили неонацисты. Антифашистская демонстрация, прошедшая через год после убийства, стала самым многолюдным и самым значительным политическим событием конца двухтысячных. Тогда антифашистское движение обрело голос. Сегодня, как и каждый год мы снова здесь. Помнить, значит бороться!
Их убийцы, фашистские фанатики, оказались в тюрьме. Но фашизм ни в мире, ни в России, ни в Москве не побеждён. Он существует и постоянно меняет маски. Три года назад нацисты, до того в основном убивающие мигрантов, стали больше преследовать антифашистов, политических активистов и судей. Когда проснувшаяся милиция приступила к исполнению своих обязанностей в отношении ультраправых убийц, те прижали хвосты. Но год назад, мы получили уродливый и бессмысленный беспредел Манежки. Вместо требований прекращения хамства и коррупции в милиции и судах, вышедшие на площадь вскидывали зиги и обращали своё негодование на кавказцев. В те дни был убит не в чём не повинный мигрант из Кыргызстана. Теперь, в январе 2012-го, на волне массовых протестов, крайне правые снова ищут для себя место. Они готовы принять респектабельный вид и выражаться осторожнее, только чтобы прорваться на сцену. Как свиньи они рвутся к корыту власти. И мы уже видели – как в бредовом сне – они выступают со сцены перед десятками тысяч манифестантов. Их мечта состоит в том, чтобы биться в истерике перед единодушной толпой. И чтобы эта, охваченная ненавистью и благоговением толпа, внимала каждому их слову и слепо следовала за ними. Они жаждут получить возможность расправляться со всеми, кто не соответствует их представлениям о норме. Ибо их главная эмоция есть ненависть ко всему новому, живому и свободному, непонятному и неизвестному.
Но опасность фашизма состоит не только в мобилизации и использовании желаний масс. Не только в манипуляции инстинктами толпы и внушении ей ненависти. Фашизм – это не только фашизм нацистской Германии. Тот фашизм был более полувека назад разбит в ходе народной войны, заставившей нацистского вождя покончить жизнь самоубийством, не дожидаясь международного трибунала. Фашизм – это не только определённые люди, называющие себя фашистами или неонаци. Фашизм существует и среди нас. Он содержится в мыслях, чувствах и представлениях, которые заставляют нас любить власть и стремиться к тому, что порабощает и эксплуатирует нас. Эти мысли, чувства и связанные с ними действия могут рано или поздно снова составить почву для нацистских манипуляций, вновь позволить состояться чудовищной власти какого-нибудь фюрера.
Страх и тревогу, посещающих каждого в современном изменчивом мире, фашизм предлагает нам магически заговорить, прячась в ложных убежищах консервативных ценностей. Но если мы выберем эти сомнительные опоры в качестве политической программы, мы затолкнём миллионы людей в тюрьмы и лагеря.
Неудовлетворённость в общественной и частной жизни, фашизм предлагает компенсировать принадлежностью к воображаемой правильной нации, выдуманным правильным людям. А неправильных и «нерусских» лишить прав или депортировать. Но сделав это, мы лишь глубже погрузимся в экономический кризис, вместе с кризисом демократии.
Методы правых и неонацистов связаны с насилием и убийствами. Ведь именно участники правых политических групп убивают мигрантов, антифашистов, правозащитников и политических активистов. Методы правых и власти заключаются в социальном исключении мигрантов. А искусственно созданная сегрегация может привести к оправданию насилия над исключёнными.
Они пытаются найти замену общественным и личным несовершенствам в приверженности к своему происхождению. Они стремятся надеть на нас смирительную рубашку нормы. Они играют на страхе и ненависти, приумножая их. Они любят власть. И там, где они не лгут ради получения власти, там они являют собой только агрессивную невежественность.
Именно поэтому они кричат «хватит кормить Кавказ». Хотя Кавказ далеко не самый дотируемый регион и проблема Кавказа связана с местной властью, присваивающей дотации и подавляющей несогласных. Именно поэтому они

пичкают неокрепшие умы демагогией о мигрантах. И не упоминают о том, что их национал-демократические единомышленники у власти в Европе будут вышвыривать оттуда русских как этнически и религиозно «неполноценных». Они готовы объединяться с представителями власти, пытаясь запретить мигрантам вход на Красную площадь в новогоднюю ночь, нападая на экологические лагеря или занимаясь рэкетом в интересах крупного бизнеса. Они готовы выступать вместе с другими оппозиционерами против антиэкстремистского законодательства, но его отмена нужна им лишь для того, чтобы безнаказанно раздувать вражду между нами. А у правых в России много врагов: Геи, лесби и транссексуалы, мигранты и «нерусские», мусульмане и евреи, коммунисты и либералы… В друзья они берут только бедолаг, которые верят их бредням.
Мы видим беспринципность их политических связей, и мы видим сколько у них врагов. Именно поэтому в случае демократической революции, которая потребует свободы и равенства для всех, они станут опорой для нынешнего режима.
Итак, что же это за две политики, для разговора о которых мы взяли сегодня слово.
Есть политика нации. И это политика страха, неравенства, насилия, ненависти и исключения.
И есть политика народа. Это политика, которая исходит из равенства умов, напряжённо стремящихся – хоть это и не всегда просто – понять друг друга. Для такой политики равенство важнее любого происхождения, языка и цвета кожи. Это политика существ, стремящихся к пониманию условий своего существования, и вместе борющихся за своё счастье и лучшую жизнь для других. Это политика, которая не приемлет, чтобы власть над множеством человеческих коллективов получали те, у кого лучше подвешен язык, кто чаще вертится перед камерами и активнее втирается в структуры власти. И это политика, которую мы стремимся осуществлять уже сейчас, в работе нашего комитета. Поэтому мы скрываем свои лица и не действуем по законам медиа. Мы дистанцируемся от захвативших современную политику страстей по пиару. Мы не хотим производить медиа-звёзд, чтобы потом представлять или возглавлять какое-либо движение. Мы обращаемся к вашей сознательности и самостоятельной способности совместного действия, которое призываем противопоставить нацистской угрозе.
В современной России существуют обе эти политики, сталкиваясь и прочерчивая линию борьбы на политической сцене и в повседневной жизни.
В той мере, в какой в нашей стране есть люди второго сорта… Ровно в той мере мы все живём в фашистской стране. Поскольку унизительное деление людей по сортам является формой фашизма, способной существовать в обществах разного типа. И мы будем бороться против этого! В той мере, в какой трудовые отношения поддерживают неравенство, ставящее часть людей в нечеловеческие условия жизни, только потому, что такое неравенство приносит кому-то дополнительную прибыль, мы будем бороться против таких трудовых отношений!
Но в нашей стране существует и политика народа. Она существует в остатках свободы слова. В возможности различий в политических взглядах, личных приверженностях и внешнем виде людей. В возможности индивидов и коллективов бороться за лучшую долю. Это политика, которую ради изменения своей жизни люди проводят сами. Мы выступаем на стороне такой политики. И мы видим мир, в котором каждый имеет равные возможности участия в принятии политических решений, равные возможности и условия труда и образования, имеет, наконец, уважение вне зависимости от особенностей устройства своего тела и звучания языка.
От исхода противостояния этих двух политик зависит наше с вами существование и вплетённая в него свобода. И возможность нашей свободы неразрывно связана с возможностью свободы для тех, кто по мнению нацистов её не достоин: свободы для мигрантов, активистов, бедных, сексуальных и религиозных меньшинств.
Не мигранты и «инородцы» угрожают мифическому «коренному большинству», а ультраправое меньшинство угрожает несводимому ни к какому единству множеству совместно живущих существ. Дело не в «русском вопросе», а в коррупции и устройстве общества, позволяющем одним подавлять, эксплуатировать и затыкать рот другим вне зависимости от национальности и вероисповедания. И национализм – обязательный элемент такого общества. Напротив, антифашистская борьба неотъемлема от борьбы за настоящую демократию, за право голоса для всех, кто сегодня лишен голоса, за право участия в политической жизни страны для всех, кто сегодня лишён возможности участия.
На фашистский лозунг «Россия для русских» мы отвечаем: Россия для всех, кроме фашистов!
Мы солидарны со всеми антифашистами мира. С теми, кто борется сейчас вместе с нами, и с теми, кто томится в застенках.
19 января 2012 года»