Белые пятна в СНВ-3
На пути к ратификации новый Договор о стратегических наступательных вооружениях должен избавиться от изъянов предыдущего
 "Тополь -М" в ближайшие годы станет главным оружием России. Фото Григория Тамбулова (НГ-фото) |
В Государственной Думе прошли парламентские слушания по рассмотрению Договора о СНВ и Протокола к нему с целью подготовки этих документов к ратификации. Как заявил глава комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев, состоялось профессиональное, содержательное, постатейное обсуждение этих документов. У представителей всех фракций к тексту договора претензий не было. Но на ряд возникших вопросов парламентарии все же не получили ответов и запросили дополнительные материалы.
К работе над документами привлекались «группы мудрецов» из бывших послов и различных экспертов, в том числе тех, кто участвовал в подготовке предыдущего Договора о СНВ. «Мы намерены завершить работу до конца июля», – сказал Константин Косачев. Надо полагать, особое внимание будет уделено анализу содержания пункта 14 раздела VI главы пятой, регламентирующего проведение инспекций боеголовок на межконтинентальных баллистических ракетах (МБР) и баллистических ракетах подводных лодок (БРПЛ). Там записано: «Применительно к развернутой МБР или развернутой БРПЛ... до проведения визуального осмотра головной части инспектируемая Сторона может накрыть боеголовки и другое оборудование, индивидуальными чехлами.
Таким образом, чтобы чехлы не мешали инспекторам удостовериться, что данная головная часть содержит количество боеголовок, равное количеству боеголовок, заявленному для данной развернутой МБР или развернутой БРПЛ. Инспекторы имеют право визуально осмотреть такие чехлы до их установки на боеголовки. Инспекционная группа проводит инспекцию боеголовок, установленных на развернутой МБР или развернутой БРПЛ, как это предусмотрено в Приложении об инспекционной деятельности к настоящему Протоколу».
В ходе парламентских слушаний было подчеркнуто, что Договор о СНВ снимает все дискриминационные меры в отношении российской группировки ядерных сил, особенно ее мобильной составляющей. Однако в части, касающейся инспекций боеголовок МБР ПГРК «Тополь», «Тополь-М» и «Ярс», для российской стороны просматривается односторонний характер их проведения, поскольку у американцев таких ракетных комплексов нет. Уместно напомнить также о 15-летнем опыте обеспечения российской стороной унизительно односторонних инспекций боеголовок МБР ПГРК «Тополь» и «Тополь-М», проведенных американцами в рамках «старого» Договора о СНВ. И лишь окончание срока действия этого договора не позволило американским инспекторам проверить боеголовки на МБР ПГРК «Ярс».
Результаты анализа показывают, что российская сторона будет вынуждена адаптировать «старые» контрольно-инспекционные процедуры боеголовок МБР ПГРК под новый Договор о СНВ или заявить отказ от их проведения. Данный вывод подтверждается следующими аргументами.
НЕЗАПЛАНИРОВАННЫЕ МАРШИ
Согласно положениям Протокола к новому договору американцы имеют право заявить инспекцию боеголовок на любой автономной пусковой установке (АПУ) любого ракетного полка, вооруженного ПГРК «Тополь», «Тополь-М» и «Ярс». Цель – удостовериться, что данная АПУ не содержит количество боеголовок больше заявленного. В дальнейшем согласно порядку проведения такой инспекции понижается боевая готовность АПУ, осуществляются подготовка и совершение марша на объект обслуживания (техническая ракетная база). Там с использованием специального оборудования и технологической оснастки проводится комплекс технических мероприятий на ракете и головной части с предъявлением их американским инспекторам.
Выполнение же этих операций на пунктах постоянной дислокации ракетных полков не предусмотрено конструкторско-технологической и эксплуатационной документацией на ракетные комплексы и категорически запрещено. Об этом прекрасно осведомлены американцы. Но поскольку ракетные полки находятся на расстоянии (5–60 км) от технической ракетной базы, то в течение 15 лет действия «старого» Договора о СНВ по указке американцев АПУ всех ракетных полков совершали незапланированные марши. Более того, американские инспекторы ехали в автобусе непосредственно за АПУ, чтобы не допустить ее заезда в соседний полк, лесной массив или заброшенное строение, где российские стратегические ракетчики могли бы тайно снять лишнюю (незаявленную) боеголовку или подменить АПУ.
К этой глупости ракетчики привыкли, однако она продолжает вызывать умиление чиновников, разработчиков предыдущего Договора о СНВ и различных экспертов, поскольку считается у них апофеозом открытости, взаимного доверия и транспарентности. Интересно, кто эти «мудрецы», которые придумали и согласовали подобный порядок инспекции, и участвуют ли они в парламентских слушаниях?
НАША НЕОБЪЯСНИМАЯ СТЕСНИТЕЛЬНОСТЬ
Для командира ракетной дивизии и полка выполнение данных процедур означало срыв планов боевой подготовки, незапланированный расход моторесурса и топлива, отмены или переносы технических обслуживаний ракетно-ядерного оружия, экстренную подготовку маршрутов движения, людей, вооружения и военной техники, нарушение распорядка дня личного состава и т.п. Необходимо подчеркнуть, что совершение маршей АПУ с ракетой и пристыкованной головной частью квалифицируется как особо ответственная работа. При этом не исключаются предпосылки к возникновению на марше дорожно-транспортных происшествий, чрезвычайных ситуаций техногенного характера, отклонений от требований ядерной и пожаровзрывобезопасности ракетно-ядерного вооружения, поскольку планами боевой подготовки подобные марши не предусмотрены и личный состав к ним готовиться не обязан.
В некоторых регионах РФ, где дислоцируются соединения ПГРК, периодически объявляются угрозы террористических актов и возникают различные форс-мажорные обстоятельства, влияющие на безопасность организации марша пусковых установок. Поэтому в процесс управления и контроля за подготовкой и маршем колонны с АПУ задействуется основной руководящий состав армии, дивизии и ракетного полка, оказывается втянутой вся система командных пунктов от ЦКП РВСН до КП ракетного дивизиона включительно. Это отвлекает дежурные смены пунктов управления от решения главных задач боевого дежурства.
 МБР «Ярс» -ракета, весьма интересующая наших западных партнеров. Фото с сайта www.kapyar.ru |
При выходе АПУ из сооружения «Крона» американские инспекторы осматривали сооружение, чтобы убедиться в отсутствии там второй автономной пусковой установки, хотя технически это невозможно. Управление маршем осуществлялось по штатной схеме, развертывалась комендантская служба, выполнялись основные виды боевого, технического и тылового обеспечения марша с привлечением органов внутренних дел на местах. Вполне понятно, что проведение мероприятий по обеспечению скрытности марша АПУ теряло смысл.
С прибытием на объект обслуживания установка занимала специальное сооружение, проводился комплекс технических мероприятий на ракете и головной части, после чего американцы допускались к проведению ее визуального осмотра. А когда американские инспекторы убывали, осуществлялся значительный комплекс работ по восстановлению заданного температурно-влажностного режима, совершению обратного марша и приведению АПУ в исходное состояние.
Следует подчеркнуть, что выполнение вышеизложенных инспекционных процедур в одностороннем порядке, да еще с ездой американцев в составе колонн АПУ, всегда вызывало возмущение стратегических ракетчиков, негативно сказывалось на морально-психологическом состоянии личного состава. Нелицеприятные оценки высказывались в адрес советских (российских) переговорщиков и участников подготовки и ратификации «старого» Договора о СНВ. Не вызывает сомнений, что американцы смогли достаточно глубоко ознакомиться с охраняемыми тактико-техническими характеристиками ПГРК «Тополь», порядком подготовки, совершения и обеспечения марша АПУ. Вполне закономерным является их возрастающий интерес к ПГРК «Тополь-М» и «Ярс», что подтвердилось в ходе российско-американских переговоров при подготовке нового Договора о СНВ. И, конечно же, проявится еще в ходе реализации договорных мероприятий.
Поэтому закономерен вопрос: почему российская сторона не воспользовалась статьей XVIII «старого» Договора о СНВ? Напомню ее: «Каждая из Сторон может предлагать поправки к настоящему Договору. Согласованные поправки вступают в силу в соответствии с процедурами, регулирующими вступление в силу настоящего Договора». И почему содержание данной ущербной процедуры не было уточнено российскими представителями в рамках Совместной комиссии по соблюдению и инспекциям, которая (с 1994 года) периодически собиралась в Женеве сроком до 30 суток?
МЫ ДОЛЖНЫ ДЕЙСТВОВАТЬ, КАК ОНИ
По информации соответствующих органов государственного и военного управления РФ, конкретный порядок проведения инспекций боеголовок МБР ПГРК «Тополь», «Тополь-М» и «Ярс» будет определен в Приложении об инспекционной деятельности к Протоколу, который относится к пакету договорных документов. При этом сообщается также, что все унизительные контрольно-инспекционные процедуры, имевшие место в «старом» Договоре о СНВ, будут исключены. Но позвольте усомниться.
По оценкам специалистов, проведение инспекций в отношении боеголовок МБР ПГРК с визуальным осмотром американцами головных частей в пунктах постоянной дислокации ракетных полков (без совершения марша на объект обслуживания) для условий мирного времени технически разработано не в полном объеме. В ракетных полках отсутствуют сооружения (нет надобности), удовлетворяющие требованиям ядерной безопасности, а также специальное оборудование и технологическая оснастка, предназначенные для работы с головными частями. Подобные работы в мирное время не регламентированы руководящими документами, боевой и эксплуатационной документацией. А для маскировки работ с головными частями вне сооружений требуется специальный шатер. И в целом требуются специальное решение генерального конструктора ракетного комплекса, открытие опытно-конструкторской работы с ее финансированием, уточнение конструкторско-технологической и эксплуатационной документации. Применительно к ПГРК «Тополь-М» и «Ярс» подобные работы в техническом плане являются сложными и опасными, а их проведение в интересах инспекций боеголовок даже на объекте обслуживания представляется нецелесообразным.
В связи с этим порядок реализации пункта 14 раздела VI главы пятой в части, касающейся проведения инспекций в отношении боеголовок на МБР ПГРК, требует серьезной и глубокой проработки с привлечением представителей заказчика, Московского института теплотехники, ядерно-оружейного комплекса РФ и заинтересованных главных управлений Минобороны РФ. Одновременно нужно бы предложить решение традиционной проблемы жестких и мягких чехлов.
Проведение инспекций в отношении боеголовок МБР ПГРК однозначно должно быть исключено из договорных процедур. Вместо этого необходимо разработать Согласованное заявление или представить американцам письменные гарантии военно-политического руководства РФ, что головные части МБР ПГРК не содержат боеголовок больше, чем заявлено. Кстати, подобный пример прагматичного подхода американской стороны в тексте Протокола к Договору о СНВ уже имеется. Так, американцам удалось добиться включения в Протокол второго Согласованного заявления, регламентирующего для российской стороны проведение контроля не переоборудования четырех ПЛАРК типа «Огайо» под БРПЛ «Трайдент-2». При этом крылатые ракеты морского базирования «Томахок» бл. 4 (на каждой лодке до 154 единиц) российским инспекторам не предъявляются. Кроме того, разрешение проблемы инспекций боеголовок МБР ПГРК разрешается отправлять в «дальнее плавание», заявив ее в двустороннюю консультативную комиссию. Но она-то пока не сформирована.
